[После 1341]. [Дата и место не указаны]. Князья Кейстут и Любарт разрешают жителям Торуни ездить торговать в Луцк через Дорогичин, Мельник и Берестье.

Оригинал: первоначально хранился в Торуньском городском архиве под сигнатурой Scrinium VI, Nr. 40, но уже в 1826 г. считался исчезнувшим. Данные о нем содержатся в инвентаре 1826 г., составленном К. Г. Преториусом ("Verzeichniss der im Archiv der Stadt Thorn befindlichen Urkunden un Documenten"): "Keystud (Kenstud) Dux Litthuan. et Lubartus Dux de Luczek concedunt forisatoribus Thorun.: liberum per Breste de Luczek transitum. Eadem concessio infrascripta est idiomate Ruthenico sine anno (circa 1353) : c : sig : pens". Рядом с этим и еще двумя документами в инвентаре пометка: "Diese drey Urkunden können nicht vorgefunden werden". См.: Sochaniewicz K. Pieczęć Kiejstuta w zbiorze sfragistycznym miasta Torunia, s. 92-93.
В 1840 г. грамоту пытался отыскать в Торуньском городском архиве П. И. Прейс, который писал в своем отчете: "В Торне я надеялся найти грамоту, может быть, древнейший памятник белорусского наречия, о которой мне сказывал профессор Фохт. За 20 лет пред сим он имел эту грамоту в руках; теперь ее нет в городском архиве. Пропала также весьма важная грамота литовского князя Кейстута" (Журнал Министерства народного просвещения. Ч. 28. 1840. Отделение IV. С. 14). По позднейшим известиям И. И. Срезневского (1861), документ находился в Кенигсбергском тайном архиве. Нынешнее местонахождение грамоты неизвестно. О ее палеографии можно судить по литографическому снимку, опубликованному И. И. Срезневским. В сфрагистическом собрании Торуньского городского архива под шифром G.3 сохранилась печать от этого документа: оттиск на воске диаметром 48 мм, с изображением пешего воина и круговой легендой +S. KEISTVTIS.

Копия 1 (по сообщению М. М. Пещак). Санкт-Петербургский филиал архива РАН. Ф. 216, оп. 1, № 39, л. 47.

Основные публикации и литература: Срезневский И.И. Древние памятники русского письма и языка: Общее повременное обозрение: (Продолжение) // Известия Императорской Академии наук по Отделению русского языка и словесности. Т. Х. Вып. IV. СПб., 1861. Стлб. 297-298 (дата: после 1341); Его же. Древние памятники русского языка и письма (X-XIV вв.). СПб. 1863. С. 245; Его же. Древние памятники русского языка и письма (X-XIV вв.). Приложение: снимки с грамот. СПб., 1866. С. 92, № 39 (литографический снимок); Его же. Древние памятники русского языка и письма (X-XIV вв.). 2-е изд. СПб., 1882. Стлб. 191-192; Смирнов А. Сборник древнерусских памятников и образцов народной русской речи. Варшава, 1882. С. 57, № 54 (по изданию И. И. Срезневского); Грушевський М. Історія України-Руси. Т. 4. XIV–XVI віки – відносини політичні. Вид. 2. Київ–Львів, 1907. С. 448 (предложена дата: после 1366); Крымский А. Украинская грамматика. Т. 1, вып. 2. М., 1908. С. 532 (по изданию И. И. Срезневского); Куник А.А. Объяснительное введение к грамотам и летописным сказаниям, касающимся истории Червонной Руси в XIV в., с приложением подлинных текстов // Болеслав-Юрий II. СПб., 1907. С. 122 (по изданию И. И. Срезневского); Розов В. Українські грамоти. Т. 1. XIV в. і перша половина XV в. Київ, 1928. С. 1-2, № 1 (по литографическому снимку); Карский Е.Ф. Славянская кирилловская палеография. Л., 1928. С. 55; Sochaniewicz K. Pieczęć Kiejstuta w zbiorze sfragistycznym miasta Torunia // Wiadomości Numizmatyczno-Archeologiczne. T. XII. R. 1928 i 1929. S. 92-94; Грамоти XIV ст. / Упорядк., вступн. стаття, коментарі і словники-покажчики М.М. Пещак. К., 1974. С. 23-24, № 8 (по изданию В. Розова; перепечатан литографический снимок из публикации И. И. Срезневского).

Текст воспроизводится по изданиям В. Розова и М. М. Пещак со сверкой по литографическому снимку.

Традиционная датировка "после 1341", предложенная И. И. Срезневским, основывается на дате смерти в.к.л. Гедимина, после которой Кейстут и Любарт стали полными хозяевами в своих уделах. М. Грушевский датировал грамоту временем непосредственно после 1366 г., поскольку в ней нет упоминания о Владимире, что может свидетельствовать о том, что город был уже временно утрачен литовскими князьями. По мнению М. М. Пещак, "незважаючи на те, що грамота писана від імені обох князів - волинського князя Любарта i брестського князя Кейстута, аналіз її змісту показує, що вона, очевидно, написана в Бресті князем Кейстутом".