ПУТЬ ДОНОМ РЕКОЮ ДО МОРЯ, А МОРЕМ ДО ЦАРЯГРАДА

В неделю Фомину провадиша с нами три стругы да насад на колесах, в четвертом же спустиша суды на реку на Дон. И в 2 день приидохом до Чюр Михайловых, тако нарицаемо место, некогда бо и град бяше был. И ту утешение вземшей, о Господе целование створше, и с жалостию и с умилением проводиша ны, и от того места възвратишася въсвояси. В неделю же святых Мироносиц жен оттуда же с митрополитом все влезъше в суды, поидохом рекою Доном, тужаще и скорбяще о путном шестьвии. Бяше бо пустыня зело, не бе бо видети ни села, ни человека, токмо звери: лоси же и медведи и прочая зверя. В 2 же день речнаго плаваниа минухом две реце – Мечю и Сосну, а в 3 день – Острую Луку, а в 4 день – Кривый бор. В 6 день приспехом до устьа Воронажа. На утриа же, в неделю на святаго Николы памет прииде к нам князь Юрьи Елецкий с бояры и со многими людьми и сотвори радость велию. Оттуду же приехахом к Тихой Сосне и видехом столпы камены белы, красно же стоят рядом, яко стози мали, над рекою над Сосною. И минухом Черленый Яр.и Бетюк, и Похор. В неделю же Самаряныни минухом реку Медведицю и горы высокиа, и Белый Яр; в понедельник – горы камены красны, вторник – Теркли и городище и перевоз, и ту обретохом первие татар. В среду минухом Великую Луку и Сарыхочзин влус, и оттоле нача ны страх одерьжати, яко внидохом в землю языка Исмальтского. В четвертак минухом Бекъбулатов влус, в пяток минухом Черленыи горы, в неделю Слепаго минухом Акбусин влус. В понедельник проидохом Бузук реку, канун Възнесения Христова приспехом до моря.

Неделю святых отец въкладшеся в корабль на устьи Дону под Оваком. И отступихом в море, и бысть о полунощи кораблю стоящю на якоре, и некотории оклеветаша ны в граде. И догнаша ны фрагове в сандалцех, и наскакаша корабль, и бысть топот велик на мосту корабля, и бывающих неведущу ми. Изшед же на мост, и видехом мятеж велик. И рече ми владыка: «Игнатие, что бо ради сице стоишь, ничтоже печали не имый?» Мне же рекшу: «Что есть, владыко?» И рече ми: «Сии убо фрязи от града пришедше, нашего святителя митрополита имше и сковаша, и Германа, и диакона его, должен бо им есть. Мы же с ним без вины погибаем». И въпросиша старейшину их, что им хотят створити. Он же отвеща: «Не боитеся, что же вашего есть, и вы своа возмете». По мале же утолени быша митрополитом и, доволну мзду вземше, вся ны отпустиша. И дню мимошедшю, и в 2 день поидохом оттоле. Ветру же добру и пособну бывшю, и в 3 день тяжек ветер въпреки бяше, и прияхом истому велику потоплениа ради корабленаго. Но и сами корабленици стояти не могуще, но паче валяхуся, якоже пияни и избивахуся; и проидохом устие Озачьскаго моря. И взидохом на великое море. В 6 день минухом Кафинский лимен и Сурож. И проидоша 4 дни. В 5 день, в че[т]верток, възвея ветер съпротивен и поведе ны в левую сторону, к Синопу, и впадохом в лимен близ града Синопа, и ту пребыхом 2 дни. И възвея добр и покосен ветр, и поплыхом близ брега. Бяху же ту горы высоки, и впол тех гор стирахуся облаци. И противу града Амастра заговехом к Петруву дни.

Вторник минухом Понтораклию. В среду възвея ветр съпротивен, и възвратихомся в Пандораклию, и пребыхом 9 дний. Ту есть церковь святаго Феодора Тирина; ту мучени его бысть, в ней же и гроб его. И оттоле поидохом в сандалиах к Царюграду на Рожество Иоана Предтечи. И наутриа в пяток минухом Диополь град. В суботу обедахом на устьи рекы Сахара. В неделю минухом град Дафнусию и Корфию и приидохом в град Австравию. И ту постоа митрополит, пытая вести о Амарате. Бяше бо Амарат пошел ругаться на сербьскаго князя Лазаря, и бысть весть: убиша бо на суиме обою: и Амората, и Лазаря. И, убоявшесь мятежа, занеже бехом в Турьской державе, и отпусти митрополит черньца Михаила, а владыко Михаил мене, Игнатья, а Сергий Азаков своего черньца. И поидохом от Австравии в неделю перед Петровым днем. На утрия поидохом от Фили и минухом Риву. И приидохом к устью, и минухом Фонарь. Ветру же добру сущу велми, и приспехом в Царьград с радостию неизреченною.

В понедельник, канон Петрову дни, в год вечерни, приидоша к нам Руси, живущеи ту, и бысть обоим радость велиа. И ту нощь пребыхом в корабли, наутреа же в самый праздник святых Апостол, благодаряще Бога, внидохом в град. В утрии поидохом к святей Софии, еже есть Премудрости Божия. И, дошедше великих врат, поклонихомся чюдотворней иконе Пречистыя Богородица, от неяже изыде глас Марии Египетской, възбраняя ей входа в святую церковь в Иерусалиме. Та же поклонихомся образу Господню внутрь святыя а церкви и честных святым иконам, и целовахом трапезу, на нейже покладают святыа страсти Христовы, и потом святаго Арсениа патриарха, и трапезу Авраамлю, на нейже гости Христа в Троици авльшася, и одр железный, на немже Христови мученици жьжени быша. И пребыхом все утро в церкви, покланяющеся и дивящеся чюдесем святых и величеству и красоте церковней. И отслушавше Святу Литоргию, и идохом на двор Костянтинов, и видехом тамо здание царьского; ту есть игрище царьско, еже именуется Подромио. И стоит тамо столп медян, аки в три опряти свит, верху разведены, а на коемьждо конци по змиеве главе. В том же столпе заклепан яд змиев; бяхут же ту и инии столпи мнози камены.

Месяца иулия в 1 поидохом в манастырь святаго Иоана Продрому и ту поклонихомся. И упокоиша ны добре ту живущеи русь. В утрии шедше в Лахерьну и целовахом раку, в нейже лежит риза и пояс пречистыа Богородица. И оттоле идохом к Апостольстей церкви и, поклоньшеся, целовахом святый столп, на немже биен бысть Господь нашь Иисус Христос. Ту есть и Петров камень, на немже плакася горко о отметании. И поклонихомся образу пресвятыя Богородица, иже явися святу старьцю в пустыни. И бяше ту гробове царьстии: великаго Коньстянтина и Феодосиа Малого и инии мнози. В той же стране есть церковь мала, в нейже образ Спасов великий, от негоже изыде глас прощениа на одре лежащему человеку, и верою кающуся своих согрешений. Ту есть в приделе святый Спиридон и Полиект, оба в теле суть, и мощи святаго Иоана Златаустаго, и мощи святаго Григория Богослова в каменных ковчезех запечатаны.

В 3 день идохом к святому Антонию патриарху и благословение от него прияхом. В 4 день поклонихомся образу великаго архаггела Михаила, иже явися отроку, стрегущему снасть здательную церковную. В 6 поидохом к пресвятей Богородици Одигитриа и, поклоншеся, целовахом и взяхом помиризмо и помазахомся радосто мою. И идохом в великий честный манастырь Пандократор и целовахом святую дъску Господню, на нейже, со креста снемше, тело Христово положиша. И пречистые слезы на том въобразишась. И ту есть корчага в самородном камени сделана, в нейже Христос воду в вино претвори, и держат в ней воду богоявлении; ту лежат главы святых Сергеа и Вакха и Якова Перьскаго.

В 8 день поклонихомся святому образу Христову, створшему чюдо о купци Феодоре. В 16 прииде Михаил владыка в Царьград. В 24 идохом в манастырь святаго Иоана Продрома [и] целовахом руку святаго Иоана Постника. В 30 прият благословение от патриарха владыка Михаил, и идохом в манастырь святаго Афонасия патриарха, емуже вдала посох на патриарьшество святая Богородица, и целовахом мощи его в теле. И оттоле идохом в Перивлепто, и целовахом мощей много и священномученика Григория в теле; и рука есть ту святаго Иоана Предтечи, крестившая Господа.

В 31 ходихом верху церкве святыя София, и видехом 40 окон шийных и мерих окно с столпом: 2 сажени без дву пядей. Августа 1 ходихом в церковь при Констянтинове дворе, ижи зовома есть 9 чинов, в нейже суть столпи чюдни: зрети бо есть сущих при них, аки в зерцале. А оттуду ходихом въскрай моря, идеже есть целебный песок, и над ним церковь святый Спас, в нейже есть чюдотворный образ Господень и святый Аверкие в теле. В 2 целовахом мощи святаго Стефана первомученика в манастыри его. В 5 ходихом к Пигии; поклоншеся святей Богородици и пихом воду целебную и мыхомся ею. 8 ходихом в Перивлепто и целовахом руку Предтечеву, и главу Григория Богослова, и лоб Стефана Новаго, и икону Господню, от неяже изыде глас царю Маврикию; в нейже вковано святых мощей много. И ту есть потир топазион, камени многоценна и иных святых мощей много. В 8 ходихом в Пандократорьскую церковь и в судохраниле, видехом святое Евангелие, писано все златом рукою Феодосиа, царя Малаго. И ту целовахом кровь Господню, истекшую от ребр Его на кресте.

Месяца септемвриа 10 день преставися Пимин митрополит в Халкидоне. И привезше тело его, положиша вне Царяграда на краи моря, против Галаты, в церкве Предтечеве.

В его место отпустивше в Русию митрополита Киприана. И поиде оттуда месяца октября 1, а с ним владыка Михаил, Иоан, владыка Волыньский, и с ним два митрополита греческих и Феодор Симановьский. По отшествии же их прииде весть: един корабль, рекоша, с митрополиты, спасен бысть, а иже со владыками – тъй безвестен есть. Некотории глаголаху: истопоша, а инии рекоша: в Кафу присташа, друзии же реша: в Амастрии суть, а инии – в Дафнусии, сказуют. И не по коликих днех прииде грамота от митрополита, сказующи, колика беда им на мори бысть страшна и неисповедима, и каков бысть гром и треск от сражениа волн. И паки от того развеяни быша, друг друга не видеша. И бури преставши, и вси спасени быша. И к Белуграду приплывше, и вси здрави в Русью отидоша. Мы же, сия слышавше, радостни зело быхом.

Месяца декабря 17 видех гроб великаго пророка Даниила и, поклоншеся, целовахом. Ту есть церковь святаа Богородица, таже чюдодействует в пяток Страшной преславно. Есть бо в ней икона святая Богородица, писание Луки евангелиста. В неделю перед Рождеством Христовым видех в святой Софии, како рядят в пещь святых 3-ю отрок. И служившу патриарху святую литургию честно во всем сану святительском. В 22 целовах мощи святыя Анастасия и главу святаго Игнатиа Богоноснаго.

В лето 6898 Андроников сын Калоан нача искати в Цариграде царства с турьскою помощию. И прия грады и пирги, и прииде к Царюграду. Близ святыа Пасхы начаша битися, и в велики четверг прииде Мануил, старого царя сын Калоанов, от Лимноса в катаргах на помощь Царюграду. В великую суботу обличиша кромолников до пятидесят; овых ослепиша, а овем носы срезаша, и заздаша вся врата граду от поля, а оставиша едины врата близ Продрома, и повелеша блюсти запас на два года.

В 2 ю неделю Пасхы, в среду ополунощи долнейшая люди отвориша врата градная Калоану Андрониковичу и пустита его с греции, а без турков, и ничтоже зла не створиша. Мануил же в катаргах убеже и с имением в остров Лимнос; от Царяграда до Лимноса острова триста миль, а от Лимноса до Святыя горы 60 миль близ Святые горы. Старый же царь Калоан затворися в своих полатах, а бояре их ускочиша в церковь святые Софии. Звон же бысть по всему граду, ратнии же осветиша весь град фонарьми, ганяюще по всему граду и на конех, и пеши толпами, голы, оружиа держаще в руках своих и стрелы готовы в луки положены, кличуще сице: «Полатаите Андронику». И отвещаша вси гражане, вопиюще: «Полатаине [так в публикации А.А.Мельникова] Андронику». Идеже сице не възглаголют въскоре, ту навертывают яро оружии. И бе чюдно видети и слышати кипение граду. Овии со страхом трепетаху, а овии радовахуся, и не бе видети убиенаго нигдеже, толико страх подаваху, оружиа възносяще. Дню же приспевшю, полъутра мало помятошась и мало некоих ураниша. До вечера же поклонишась вси царю младому Андрониковичу, и утишися град, и преложися печаль на радость. Царь же Мануил того лета приводил двожды фрязскую рать ко Царюграду в катаргах, и не успе ничтоже. А Калване подья истому велику, наряжая пороки и рати наимуя, бьяся у полат все лето пушками с старым царем, и не може ему одолети. И пришед Мануил третее ко Царюграду с римляны, тии же крепко ополчаются на противных, знамя же их – на персех крест бел нашит. И вниде в лимень, сиречь пристанище, и воиде в полаты к отцу. Бяху бо с краа моря стена камена и пиргове высоци, не мощно бо есть никакоже прийти к нему ни по морю супостатным, ни по суху. Андроникович же стояше на поли, бияся с старым царем. Бысть же месяца септемвриа 17 день во время обеда, царь Мануил вышед ис кастеля с всеми своими и удари невестно на Андрониковича, обедающу бо ему невъоружену, и не възмог стати, побеже. Сродник же его Калатуз бияся, и не възмог, такоже бегу ятся. И приа Мануил Царьград, и поплени Андрониковича множество около Царяграда. И поиде Мануил с поклоном к турьскому царю, и удержа его турчанин, присла к отцу Мануйлову, рече: «Дондеже не разоришь полат своих, Мануил от руку моих не изыдет». И повеле неволею полаты разорити, а сам изыде в ветхий царьский двор и от скорби преставись. И турци Мануила отпустиша, и бысть царь и доныне.

В лето 6899 августа 15 земля треснулася.

О ЦАРЬСКОМ ВЕНЧАНИИ

В лето 6900 месяца февраля 11, в неделю о Блудном венчан бысть царь Мануил на царство и со царицею святым Антонием патриархом. И бысть венчание его чюдно видети. Той нощи бысть всебдение нощное в святей Софии. Восиавшу дни, приидох и аз тамо. И беаше народа множество, мужскыя внутрь святыя церкви, а женьскыи на полатах. И толико хитро есть: все иже бяху женьска полу, стоаху за шидными запонами, а лиц их украшениа никомуже от народа видети, им же вся зримая видети есть. Певци же стояху украшени чюдно, ризы имяху, аки стихари широци и долзи, и все опоясани; рукава же риз их широции а долзи, ови камчати, овии шидны; наплечки с златом и с круживом; на главах их оскрилци с круживом. И множестно их собрани. Старейший их бе красен, аки снег, бел. Беяху же ту и фрязове от Галаты, а инии Цареградци, а инии зеньвидцы, а инии венедикы. И тех бяше чин видети чюден. И стояху на два лика, имеяху на себе ягаты багряна бархата, а друзии вишнего бархата. И един лик имеяше знамя на персех женчюгжен, а друзии свое знамя имешя на всех равно. И бяше под полатами по правой руце чертог 12 степени, шириною две сажени, а облечен весь черленым черьвцем, на немже два столпа златы.

Нощи тоя царь на полатах был, и егда приспе 1 час дни, и сниде царь с полат, и вниде в святую церковь предними великими дверми, иже зовется Царьская. А певци пояху пения странна и несказанна. И бысть шествие царево толико тихо 3 час от предних врат до чертога. Обапол царя 12 оружника, от глав их и до ногу все железно, а пред ним идут два стяжка: власы черны, а древа их и ризы и шапкы черлены. А пред двема стяжки идут подвойскии; посохи их сребром закованы.

Царь же, вшед в чертог, облечеся в баграницю и диамиду и венец кесарьскый около главы с столпъчики. Изшед из чертога, взыде на верх и приведоша царицю, и седоша на столех. И начаша литургию. А царь седит и царица. И егда хотяше быти выход, и пришедша два велика диакона ко царю, и створиша поклон мал до персей. И въста царь, поиде к олтарю, а стяжки пред ним и оружници обапол его. И вшедшу царю в олтарь, сташа стяжки и оруженици пред олтарем на обе стране святых дверец, и облекоша царя в фелонец мал, до пояса багрян, и иде царь на выход, свеща в руце держа. И створяя патриарх вход, взыде на омбон, и царь с ним. И принесоша царьский венец на блюде, покровен, такоже и царицын. Шедша два великая диакона и створиша поклон мал царици, и прииде царица до амбона. И положи патриарх венец на царя и даде ему крест в руку. И сшед царь доле, и положи венец на царицю, и поидоша на свое место, и седоша на столех. А патриарх вход створи и прочее. И егда хервимьская песнь доспе, и сшедша велика диакона, и створиша царю поклон, якоже и прежде. И въстав царь, поиде в олтарь. И одеша фелонец, и предшествова пред святыми даръми в пренос, свещу възжену в руце держа.

Кому есть мощно поведати красоты тоя! Елико долго бе шествие святым даром, колико херувимьское песни есть. И по входе святых даров кадит царь около престола. И пребысть в олтари до святаго причащениа. И егда бысть час святому причащению, и шедша велика диякона, створиша поклон царици. И егда сниде от престола доле, и ту стоящий народ, и раздраша всю опону чертожную, колико кто въсхити себе. И вниде царица южьными враты в крило олтаря, и даша ей святое причастие; царь же от патриарха с священникы причастись у престола Христова. Изшедшу же ему из церкви, осыпаша его стовратами; народ же похваташа коиждо руками своими.